С чемпионкой по фрирайду^[1], сертифицированным лыжным гидом RMGA^[2],  преподавателем школ по подготовке инструкторов, автором нескольких методических разработок SNOWPRO и дипломированным психологом МГУ беседовал один из руководителей SNOWPRO Дмитрий Шишков.

 

С Аней мы знакомы практически с основания SNOWPRO, когда в 2003 году она сдала экзамены и стала нашим инструктором по сноуборду. Последнее время мы мало работали вместе, и когда наши взаимные интересы позволили подробно побеседовать, я с удовольствием приехал к Ане и ее мужу в гости и даже повидал чудесную дочку Машу, которой исполнился месяц.

        Поговорив немного на отвлеченные темы и отобедав, мы начали:

 

 

«В то время прорайдерство было еще совсем слабо развито, в зачаточном состоянии, и этот вариант я для себя отмела, решив, что лучше стану инструктором».

 

 

Такой вопрос, разогревающий, как ты пришла в SNOWPRO?

 

Ух ты, так давно это было, что-то даже толком и не помню… Всё началось с того, что я каталась на лыжах в детстве, потом у меня был большой перерыв, пока я училась, и уже на последних курсах университета я встала на сноуборд. Это меня поглотило и, когда после окончания университета, я пошла работать у меня в голове постоянно вертелось: "Как бы моё увлечение сноубордом перевести в профессиональное русло?"

В то время прорайдерство было еще совсем слабо развито, в зачаточном состоянии, и этот вариант я для себя отмела, решив, что лучше стану инструктором.

А вот почему мой выбор пал именно SNOWPRO, я уже не помню. Это не был осознанный выбор. Я не изучала рынок, а искала информацию, как мне получить соответствующее образование, чтобы впоследствии работать инструктором и больше тренироваться.

Подозреваю, что в компании кто-то сказал, что вот - готовят инструкторов, я стала интересоваться, посмотрела информацию и поехала в школу инструкторов.

 

 

Спортивная методика, любая, которая создается, часто подвергается критике за консерватизм. Как ты считаешь, с чем он связан?

 

Новые идеи, которые описываются в очередной методике, проходят несколько этапов. 

Есть этап, когда идея возникает, то есть кому-то в голову приходит мысль: “А может быть попробовать сделать вот так...?”

Идея, обычно — это нечто революционное, и она пытается прижиться путем проверки реальностью жизни, то есть возникая где-то в тренерском мозге наработка начинает сначала  использоваться тренером.

Для того, чтобы облеч наработку в серьезную академическую форму, в слова методики, нужен человек, который готов это всё в такую форму перевести. У тренера, который придумал что-то интересное, в описании нет насущной потребности.

 

 

«...когда методика выходит в свет в виде издания, книги или статьи, там, где это всё начиналось, в голове тренера взгляд на этот же вопрос уже может изменится»

 

Если его спортсмены показали лучший результат, всё — он доволен. Зачем ему это прописывать? Чтобы другие тренеры всё “стрельнули” и начали у себя применять - смысла нет.

Чтобы удовлетворить свои собственные амбиции? Да, он это сделает, но это не первоочередная задача.

Да и вообще - оформление методики в статьях требует кучу затрат, и временных, и прочих, то есть это - серьезная работа, за которую кто-то должен приняться.
        Человек не возьмется за работу, пока идея не пройдет этап обкатки. А если, через несколько лет становится понятно, что идея максимальна эффективна и работает, потребуются еще годы, чтобы нашелся тот, кто возьмется это сделать, а затем еще какое-то время, пока ему это всё удастся выразить на академическом языке.

Необходимо подобрать определения, выстроить структуру — это всё сложно, это занимает много времени.

Поэтому, когда методика выходит в свет в виде издания, книги или статьи, там, где всё это начиналось, в голове тренера, взгляд на этот же вопрос уже может измениться.

Таким образом, методика рождается уже несколько консервативной. Однако нет смысла оформлять идею в виде методики, если она не прошла проверку временем. А проверка временем — это и есть некоторый консерватизм.

 

А как избежать этого консерватизма?

 

В своих разработках по сноуборду, я помню, у меня занимало довольно много времени само выстраивание структуры, подбор формулировок. Оформление идей в текст останавливают нахлынувшие новые идеи, огонек желания всё оформить угасает, а интересным становиться что-то новое придумывать, а не оформлять.

 

 

«… Как избежать консерватизма методики? Не факт, что его надо избегать... Азбука должна быть консервативной».

Нужны люди другого свойства - у кого-то лучше получается генерировать идеи, а у кого-то - фиксировать и закреплять в методике.

Как избежать? Не факт, что надо избегать. Если постоянно что-то менять - не очевидно, что это будет в плюс. В обучении должна быть база - достаточно жесткая и достаточно консервативная основа, для того, чтобы было проще и инструкторам и ученикам - всем разговаривать на одном языке.

На более высоких ступенях - возможны новые веяния, но это не должно быть в самом начале, в основах.

Азбука - должна быть консервативной.

А как сократить путь от того, что рождается в голове спортивного тренера до широких масс, до инструкторского описания, для транслирования ученикам школ?

   

Думаю способ - это воздействие на эго человека, поддержка желания человека показать, какую классную вещь он придумал. Вот Грег Гуршман^[3] - очень хороший пример - человек нашел мотивацию, и мы все ему за это благодарны. Это желание должно рождаться внутри, и далеко не каждый человек хочет и может показать свою работу всему Миру. Если мы хотим обратной связи от тренеров - то должны создать тренеру удобный путь, чтобы он мог оформить свои идеи. То есть у тренера должен быть специальный человек и ресурсы на это. Временные, материальные.   Таким образом путь сократится.

 

Когда-то давно горнолыжный рейс-спорт прошел этап, когда люди, любящие спорт им занимались и соревновались друг с другом. Появился институт тренерства. Как сейчас во фрирайде вырастить чемпиона, кто тренеры во фрирайде?

 

Во фрирайде до сих пор (по крайней мере пока я плотно общалась в тусовке), очень немного тренеров. Реально очень немного.

 

 

Но всё таки тренеры есть?

 

Как правило люди с хорошим послужным списком, люди с яркими именами во фрирайде они берут кого-то себе в ученики, воспитанники…

 

В падаваны^[4]?

 

Да, хорошее название. Как правило это не секция, это отношения учитель-ученик, причем, не когда много учеников, а когда один на один.

Например, Жеральдин Фаснах (Géraldine Fasnacht). Она воспитала Эстель Бале^[5] (Estelle Balet). Это была такая пара, что было ясно: “Я закончила выступать, я учитель, я всё тебе показываю и рассказываю”.  

Не знаю, какой была бы судьба Эстель Бале без Жеральдин, но это точно была очень эффективная пара, это было видно. Но, пожалуй, это чуть ли не единственный пример, который я навскидку могу назвать.

 

 

«А тут у нас спорт - не официальный, никакой государственной поддержки нет, спонсорам легче взять кого-то уже активно работающего, нежели взять десяток подающих надежды.»

 

Почему нет тренеров в изобилии?

Во-первых, фрирайд — это очень возрастной вид спорта, поскольку самое раннее, когда ты можешь начать принимать участие в соревнованиях по фрирайду — с 14 лет.

К этому возрасту человек уже прилично сформировался, и нет этапа когда нужен тренер, который возит детей на соревнования, загоняет их туда, решает оргвопросы…

Часто люди приходят мотивированные и с настолько ярким характером, что им вроде как, никто и не нужен… Им нужны советчики, конечно и во фрирайде это всё сводится к тусовкам из разных стран и курортов. Дружеские компании, которые объединены по национальному и региональному признаку. И вот эти устоявшиеся группы вместе приезжают на соревнования, обычно человек по пять. Они обмениваются опытом, поддерживают друг-друга, советуют что-то.

Во-вторых — вопрос материальных ресурсов.

Если мы говорим про официальный спорт, то государству легче поддерживать набор молодых людей через тренеров, поддерживая федерации, секции.

А тут у нас неофициальный спорт без какой-либо государственной поддержки. Спонсорам легче взять уже активно работающего спортсмена, нежели взять десяток подающих надежды райдеров. Просто, на данном этапе, для спонсоров очень большие расходы. Слишком большие расходы.  

Учитель - ученик, это есть, но редко, и связано с возможностями конкретного ученика. Часто тренер занимается не общим ведением ученика, а наработкой каких-то конкретных, необходимых ученику, навыков...

 

Скажи, а если представить, что у тебя есть тренер...   

 

Да, я помню, мне очень хотелось, чтобы тренер был. Не хватало его в плане подготовки, грамотного планирования своего сезона, составления циклов тренировок и восстановления, разработки правильной  системы питания и так далее.

 

В каких пропорциях ты бы слушала тренера и саму себя?

 

 

«Того тренера, которого бы я выбрала сама, я бы слушала на 100% процентов! Ну, или на 99%. Я его выбрала и ему доверяю - вопрос закрыт».

 

Если бы тренера назначили, та же самая федерация...  мне было бы тяжело подчиняться.
        Насколько я знаю, сложность нашего официального горнолыжного спорта состоит в том, что тренера назначают и ты вынужден сталкиваться с какой-то конкретной кандидатурой, которая далеко не всегда действует правильно…

 

С точки зрения спортсменов действия могут быть неправильными?

 

Да, с их точки зрения. Те, кто выступают в качестве тренеров в официальном горнолыжном спорте не всегда обладает высокой квалификацией, а его просто назначают и всё. Выбрать нельзя.

Того тренера, которого я бы выбрала сама, я бы слушала на 100%. Ну, или на 99%. Я его выбрала и ему доверяю — вопрос для меня был бы закрыт.

 

Даже если бы он начал действовать не так, как ты считаешь правильным, ты бы его слушала?

 

Если я один раз приняла решение и я посчитала, что этому человеку я доверяю - я не буду проверять в каждый момент, действительно ли я ему доверяю. В этом и прелесть, что ты этот груз принятия решений, груз ответственности, перекладываешь на чужие плечи, после этого твоя задача - просто выполнять задания тренера наилучшим образом. Всё намного проще.

 

Технический вопрос от инструктора - спортсмену-фрирайдеру. В самом хорошем по очкам проезде - всегда ли показывается лучшая техника с точки зрения известных нам канонов?           

 

Нет. Это было одним из моих разочарований, когда я принимала участие в соревнованиях на Чемпионате России по фрирайду в активную фазу работы в SNOWPRO, когда я была уже инструктором-преподавателем. Я всё время думала, с досадой: “У меня же хорошая техника,  какого чёрта у меня такие низкие очки на соревнованиях…”

Техника, конечно, есть, как критерий, но она идет с небольшим удельным весом в общей оценке. Судьи сидят достаточно далеко и они не видят особенностей, и не могут до конца проанализировать. Они видят только общую картину, насколько движения флюидны, плавны, они видят насколько движения агрессивны, то есть нюансы ускользают.

Я на сноуборде не поднималась выше шестого места - четыре раза участвовала в Чемпионате России - четыре раза шестое место. И я пыталась проанализировать почему, почему это так, почему я не могу выиграть с хорошей техникой?

 

«...процесс обучения у хорошего инструктора должен быть приятен. У тренера такой задачи не стоит».

 

Вывод напрашивался сам собой — работая инструктором, ты  давишь свою агрессивность, так как ты не можешь позволить себе с учениками рисковать, “дать ходов”^[6], у тебя всё должно быть стабильно. С учениками, вне трасс, ты едешь не спеша, чтобы они могли хоть что-то разглядеть, ты едешь технично, аккуратно. Когда ты много работаешь инструктором - в тебя этот стиль проникает так сильно, что ради одного проезда на соревнованиях, ты не сможешь себя поменять. В итоге ты получишь низкие очки именно из-за отсутствия агрессивности.

Я даже думаю, что когда я стала выступать на лыжах - у меня пошло лучше из-за того, что я мало работала горнолыжным инструктором.

 

Возможно, что это просто индивидуальные особенности?

 

Ну, это моё мнение, я его высказываю. Итак — возможно, что ты едешь технично, но не агрессивно и проигрываешь.  

 

        Работа инструктора и работа тренера. Допустим, инструктор работает с сильной группой - фрирайд, могул, трасса слалома. Тем же самым занимается тренер в спортивной секции. Что характеризует хорошего тренера и хорошего инструктора: в чем их сходство и в чем различие?

        

Ну, смотри, основная цель инструктора — это, в любом случае, получение удовольствия учеником или группой учеников.

Основная цель тренера — это получение его воспитанниками спортивных результатов, призовых мест. Конечно, если у спортсмена хорошее настроение, он и тренироваться будет лучше, но во главу угла ставятся совершенно другие цели.

В этом их принципиальное различие.

Тренер не должен неприятные упражнения, неудобные, оборачивать в красивую оболочку. Например: нравится или не нравиться, не важно, для достижения результата тренируемся “отсюда и до обеда”.

Инструктор - должен сглаживать неприятности и оборачивать это в красивую оболочку. Например, даже если упражнение нужное - инструктор может пойти на уступки сказав - давайте, сделаем разочек, потом спустимся так, как вы хотите, а потом еще разочек, то есть, в любом случае найти подход, разнообразить отработку навыка так, чтобы люди получали удовольствие. Т.е. процесс обучения у хорошего инструктора должен быть приятен, а у тренера такой задачи не стоит.

 

Может быть тренеру тоже надо стремиться к тому, чтобы детям, например, было приятно тренироваться? 

 

Дело в том, что если ты постоянно занят тем, чтобы сделать процесс обучения приятным, ты теряешь в эффективности. В таком случае, тебе приходится часть усилий направлять на то, чтобы человеку было приятно, а не на достижение результата.

 

 

«Нет, правильно. Пока он будет следить за общим уровнем, он упустит возможность проявить больше внимания к лидерам».

 

Это конечно крайние варианты, и хороший тренер никогда не будет лишний раз проявлять жесткость.

У них очень много общих черт, но конечный результат их работы — разный.

 

Инструктор и тренер добиваются от ученика выполнения определенного набора движений, почему результат их работы - разный? 

 

        Задача инструктора - сделать человека радостным, от того, что движение получилось, а если не получилось - его надо сделать радостным с помощью чего-то другого.

 

И всё таки здесь есть соединение их профессий?

 

Разница в форме подачи, и в реакции на успех или неуспех. Если тренер видит, что воспитанник не справляется и не справится - он его, вероятнее всего, отправит из секции. Инструктор в такой ситуации скажет, что, например да, возможно нам стоит “забить” на трассу и попробовать бугры или фрирайд.  

 

Мне кажется что профессии очень схожие и инструктору надо брать наработки у тренеров, а тренерам - добавить больше мягкости в работу?

 

А нужна ли тренеру мягкость? Нет! Человек такое хитрое создание, что, как только тренер начнет проявлять мягкость, он начнет капризничать, отвоевывать место своему Я… Поэтому я считаю, что тренер это сильный, волевой, жесткий человек! Тогда его деятельность, как тренера будет максимально эффективной.

Она не будет подходить всем, но ведь он работает селективно, у него нет задачи средний уровень секции поднять. У него есть задача селективно выбрать двух, которые выйдут максимально выше. Тренеру не надо быть добрым для всех.

 

Мне кажется задача тренера, чтобы общий уровень в секции рос. Тогда талантливые ребята в этой среде проявятся и выстрелят?

 

Нет, он растит конкретных лидеров, а остальные за ними подтягиваются. Здесь действует закон жесткой конкуренции. В тех секциях в которых я занималась, и с которыми я знакома - было именно так.

 

Может быть это неправильно?

 

Нет, правильно. Пока он будет следить за общим уровнем - он упустит возможность проявить больше внимания к лидерам.

 

 

«Первоочередная задача, как мне кажется, увеличить безопасность на внетрассовых спусках путем расширения возможности использовать услуги гидов.»

 

Тут есть, конечно, противоречие. Бывают коммерческие секции в которых у тренера есть материальная заинтересованность в возрастании общего уровня - тогда да, он будет об этом заботиться.

Но пока это не так, например в секциях с поддержкой государства - там только селективный отбор.

 

Задача государства разве не поддержка массового интереса к спорту, как здорового образа жизни?

 

Ну не знаю, не в нашем государстве, это точно. Ну это, конечно, как мне кажется и видится.

         Если бы я решилась на тренерскую работу- я бы считала, что тут вполне доступны достаточно жесткие меры для достижения целей, для того, чтобы перспективных вывести еще выше.

        Нельзя перегибать палку, но всё может быть и должно быть достаточно жестко.

В идеале спорт, а особенно детский спорт - не должен калечить, а должен приводить к тому, чтобы дети воспитывались физической культуре, но это пока некоторая утопия.

 

Если бы ты управляла тем, как распределяется государственная поддержка - куда бы ты посчитала, нужно сейчас её направить: на подготовку спортсменов, тренеров, на фристайл, рейсинг или фрирайд?

 

Сейчас не готова ответить… Сейчас поддержка государства с точки зрения финансов мне не ясна и это тёмная сторона…

 

 

Ну, а что надо поддержать государству?

 

        С моей точки зрения - это гиды. Уровень владения лыжами, доступность снаряжения - возросли, а понимание опасности самостоятельных вылазок вне трасс не возросла. Количество несчастных случаев, к сожалению, будет расти.

Первоочередная задача, как мне кажется, увеличить безопасность на внетрассовых спусках путем расширения возможностей использовать услуги гидов.

 

Как мы знаем - задача гидов - это обеспечение безопасности клиентов, а не обучение тому, как эту безопасность обеспечить самостоятельно. Как гиды смогут воздействовать на людей, которые самостоятельно решают ехать кататься вне трасс, идти в горы?

 

Да, задача гида - обеспечить безопасность, и хотя некоторые гиды организуют учебные программы, где клиент может играть роль ведущего, это, организация обучения - не основная задача гида.

 

 

 

«Я тут проводила несколько групп по детскому фрирайду, так в сети поднялся шум - “как же так, бедных деток ведут на верную погибель”?»

 

В случае поддержки государством, люди, желающие самостоятельно отправиться в путешествие - смогут шире использовать гидов, либо, они смогут пройти подготовку в школе гидов и путешествовать самостоятельно.

 

Как происходит подготовка гидов, это экзамены в процессе прохождения маршрута?

 

Организация, которая проводит обучение на гидов - это Российская Школа Горных Гидов. Подготовка состоит из модулей и в конце экзамен в виде прохождения участков маршрута, выполнения определенных задач, на маршруте. Пока любой обучающий модуль требует присутствия канадских преподавателей, чтобы нашу подготовку признавали за рубежом.

        Как я понимаю и SNOWPRO ездили на обучение в другие страны, чтобы начать развивать подготовку инструкторов здесь, так и у нас, в Школе Горных Гидов, пока канадцы учат, только они к нам ездят, а россияне им помогают.

 

Как ты считаешь, инструктор и гид, у них есть точки пересечения или это совсем разные профессии?

 

Тут можно долго спорить из-за определений, во многих европейских инструкторских школах инструктор высшей квалификации может работать лыжным гидом, фактически. Исключение составляют маршруты, требующие использования серьезного альпинистского снаряжения. И если с этой точки зрения смотреть, то пересечений в профессиях достаточно много.

Задача инструктора - научить технике, но ему необходимо обеспечивать безопасность учеников в группе, в том месте, куда он этих учеников привел. Таким образом, люди, называющие себя инструкторами по внетрассовому катанию, должны осознавать степень опасности, если учат вне трасс, должны пройти соответствующую подготовку.

 

Небольшое отступление, если позволишь. Я тут проводила несколько групп по детскому фрирайду, так в сети поднялся шум - “как же так, бедных деток ведут на верную погибель”? Надо понимать, что опытный и квалифицированный, подготовленный человек знает, куда можно вывести детей, чтобы это было супер безопасно.

 

 

«Это он может там…, потом писать, что вы выбрали плохой склон и безопасность была на низком уровне, но очки его это не изменит, они останутся низкими, а у тех кто рискнет - они будут выше. »

 

Детский фрирайд должен организовываться специалистами по безопасности, именно потому, что это должно быть гарантированно супер-безопасно. А я смею надеяться, что со своим опытом, могу проводить такие программы.

Продолжу. Задача инструктора - объяснить, с технической точки зрения, как на данном конкретном участке местности, рельефа, при данном состоянии снега, лучше двигаться, чтобы делать это уверенно.

В задачи гида, в общем то, это не входит. В плюс гиду, если ты можешь это сделать. И очень приятно что, мы с Мишей Гриневым^[7], например, квалифицированы это делать, кроме того, что мы можем обеспечить безопасность, как гиды.

Конечно, мы не сможем за пять слов научить человека кататься по корке^[8], но когда мы вдруг попадаем с учениками на корку, мы можем парой советов чуть-чуть навести человека, чтобы ему облегчить задачу. И это только в плюс.

Мы, как гиды, обязаны учить безопасности, но учить технике - не входит в обязанности гида.

 

Скажи пожалуйста, а гид будет хорошим тренером для спортсмена фрирайдера?

 

Нет, не думаю. Гид, за безопасность. А человек, который едет на соревнованиях по фрирайду - часто идёт по грани или за гранью. Нет.

Из гида тренер по фрирайду будет плохой. Самый лучший тренер, на данный момент - это именитый фрирайдер, закончивший выступать и по прежнему интересующийся темой, живущий этим, увлеченный человек.

 

А безопасность разве не главная задача во фрирайде?   

 

Если мы говорим о соревнованиях, то главная задача - это впечатлить судей, речь, конечно, не идет о безбашенности.

Вообще, безопасность на соревнованиях обеспечивают гиды, которые курируют данные соревнования и, если, они открыли этот участок горы для проведения соревнований, то дальше уже не райдер должен думать, его задача выбрать линию, чтобы она была максимально зрелищной.

 

 

«...постановка дисциплины, которая и для всего фрирайда важна, т.е. умение подчиняться общим правилам безопасного катания, четкое выполнение их, здесь, на занятиях - играет важную роль.»

 

Конечно, если райдер умрёт, то он не получит своего приза. Тем не менее, он не должен думать, например, о лавинной безопасности. Были же случаи, когда сходили лавины на соревнованиях, и это просчет не райдера, который вызвал лавину, а это просчет команды гидов, которая обеспечивала соревнования.  

Если райдеру открыт участок горы, если он не обозначен, например, как “no fall zone” ^[9],  значит я могу на нем делать всё что я хочу. И чем более яркие вещи я сделаю, тем больше я получу баллов.

 

Но ведь бывало, что склоны обстреливают и всё равно всё потом идёт. Нельзя точно спрогнозировать - сойдёт или нет. Райдер не должен думать о лавинной безопасности и ему за нарушения не снижают очки?

 

Если райдер проедет самую легкую линию в самой пологой части склона, а потом скажет, что крутая часть, по его мнению, была лавиноопасной - у него будут, всё равно, низкие очки.  

Райдер может потом писать апелляции, что судьи выбрали плохой склон и безопасность была на низком уровне, но очки его это не изменит, они остануться низкими, а у тех, кто рискнёт, они будут выше.

        Речь идёт, конечно, об ответственности гидов, кураторов соревнований, за массивные лавины. Если ты подрезал небольшой “слаф”, т.е. пошла маленькая “сопля” из под тебя, а в следующем повороте ты в неё въехал и она тебя скинула со скалы - это твой просчет, такие вещи ты должен отслеживать.

Европейские этапы в этом смысле отличаются от американских, насколько я наслышана. Американцы любят так обстрелять склон, чтобы точно ничего больше не сошло. И конечно, если вбухать в  склон большое количество взрывчатки - конечно что-то сходит, но условия проезда становятся еще хуже, чем были.

Без воздействия взрывчатки, только от воздействия человека, он может быть и не сошел бы, склон был бы лучше, снега на нем было бы больше.  А американцы сбрасывают весь снег, одни скалы остаются, но народ-то, всё равно, лихачит. Получается палка о двух концах.

Ваня Малахов^[10] жаловался, что ехать буквально было не по чему, одни камни...

 

Когда ты  делаешь детские программы по фрирайду - какая твоя главная задача при обучении детей в таких группах, чем вы занимаетесь?

     

 

 

«Считаю что в школах SNOWPRO делается в этом смысле, в смысле безопасности, всё правильно - много и в нужном направлении. »

 

Основная задача, как при работе с любыми детьми в горах, это дисциплина, потому, что их получается у тебя шесть и разных. И постановка дисциплины, которая и для всего фрирайда важна, т.е. умение подчиняться общим правилам безопасного катания, четкое выполнение их, здесь, на занятиях - играет важную роль.

Понятное дело, я ставлю технику.

Мы также много говорим о действиях в тех или иных сложных ситуациях. Если вдруг, в будущем, они будут встречаться с ситуациями, когда что-то пошло не так. Учим, как выбирать спуск, в игровой форме. Мы не можем их научить, как выбирать в полной мере, тут мы разыгрываем ситуации, которые могут возникнуть.

Как сделать так, чтобы не заблудиться на курорте, как пользоваться картой, как понимать, где ты находишься, как попадать на нужные трассы и не попасть на ненужные тебе склоны. Как проинформировать, где ты находишься.

Когда я задумывала группу, рассчитывала, что ко мне придут подростки, а пришли маленькие дети. Я не ожидала, что они смогут воспринять всё, но оказалось, что они, в силу особенностей работы детского мозга, даже лучше воспринимают информацию, чем взрослые.

Я считаю, что чем раньше мы начинаем учить детей безопасности в горах, тем с большей вероятностью что-то осядет, закрепится, к тому возрасту, когда они приступят к самостоятельному катанию.

Если с десяти лет человек каждый год повторяет правильные действия при сходе лавины или при работе с лавинным датчиком, то к двадцати годам всё будет на уровне рефлексов, а в этом-то и цель.

 

У меня есть один невеселый вопрос. Среди тех, кто когда-то участвовал в школах SNOWPRO,  при самостоятельном катании, вне школ и наших мероприятий, люди погибли в лавинах. Я знаю как минимум 3 случая. Ошибки известны: безалаберность, катание в одиночку, “слишком знакомый регион катания”.  

  Мы, инструкторы и преподаватели, что-то не донесли, не доделали?

 

Я не считаю, что мы несем ответственность за эти случаи. Не думаю, что конкретные слова или действия инструктора, у которого в группе был этот человек, могут сильно повлиять... Тем более, человек мог быть в школе за несколько лет до происшествия. 

 

Да, действительно, эти люди участвовали в школах за несколько лет до трагических событий...  

   

Именно поэтому, мне кажется, что не надо так лично это воспринимать. Не думаю, что наши слова смогли бы изменить эти цифры. Мы же начинаем с плуга, а через десять лет человек попал в лавину.

         Со своей стороны, мы делаем всё, что от нас зависит: в школах SNOWPRO мы рассказываем о возможных рисках, которые возникают при самостоятельном катании, о рисках лавин, мы учим пользоваться лавинным снаряжением и как действовать в экстремальных ситуациях. Дальше люди сами принимают решения.

Это всё равно, что спрашивать; "А что нам говорить в общеобразовательной школе, чтобы уменьшить вероятность ДТП на дорогах?" Мы не всесильны.

Даже если мы говорим, о том, что человек катается в группе, с гидом, со снаряжением и обучен — гарантий нет. В тех случаях, о которых ты говоришь, люди едут куда-то сами, без квалифицированных инструкторов и гидов  — за это мы не можем отвечать...

Согласно статистике какое количество людей прошло через школы SNOWPRO за все эти годы?

 

Примерно тринадцать - пятнадцать тысяч человек...

   

            Ну, вот видишь, три человека — это уровень даже не погрешности. Считаю, что в школах SNOWPRO в плане безопасности делается всё правильно. Много и в нужном направлении.

 

        Спасибо, Аня, за такой интересный разговор и чай).

---